Дмитрий Мазуров - Нукенин[СИ]
Кай шутил, но смеяться не хотелось, хоть я и оценил.
— Вопросы?
— Да. Почему саннинов называют Саннинами? Разве Саннины — это не троица шиноби Конохи? Ну как бы "сан", ну и…
Кай вздохнул.
— Поясняю. Саннин, первоначально — владеющий тремя путями силы шиноби. Гендзютсу, Тайдзютсу, Ниндзютсу. Парочка метаморфоз и вот саннином называют уже просто сильного шиноби. Еще парочка и действительно сильными становятся в основном именно те шиноби, которых называют саннинами в современности. Дошло до того, что саннинами уже являются все, кто владеет сендзютсу. Не обязательно шиноби.
— Как ты можешь не быть шиноби, но использовать чакру?
— Я использую энергию своего тела, а не чакру. Это разные вещи. Еще вопросы?
— Та их у меня дохрена. Сколько лет ты уже саннин и когда начал тренировки?
— Саннин я около двадцати. Тренируюсь уже около тридцати лет, — скучающе зевает Кай.
Я присвистнул. За тридцать лет и я до такого дорасту.
— А что ты делал в Иве? Ты же вроде мгновенно перенесся сюда с бобром.
— Я так и не успел доделать дела. Пришлось подлечиться здесь и вернуться, — Кай говорил грозно. Видимо, ему эта тема не нравится. По крайней мере про характер дел лучше не спрашивать.
— Почему я не видел тут бобров?
— Ну во-первых они живут не у водопада, а выше по реке. А во-вторых они ночные животные, дурень.
Я вспыхиваю. Но биология — не мой конек, так что не особо обижаюсь. Да и смысл на него обижаться?
— Почему мы шли так долго? Я бежал за тобой неделю, а мы всего лишь в стране Водопадов. От Ивы два дня пути.
— Ну сначала мы дошли до границы, — довольно протянул Кай, — потом повернули и пошли вдоль нее, дошли до страны Травы и повернули, вернувшись кругом, пройдя недалеко от Ивы.
Я обижался, как ребенок. Он из слежки сделал игру. Теперь я видел — он мог бы бежать по восемнадцать часов, взяв спринт, и я бы не угнался за ним… Это породило вопрос, который я сформулировал немного неочевидно:
— Как ты преобразовываешь силу мышц в чакру?
— Вот, вопросы по сути пошли, — оживился он. — Это сложнее. К этому подойдем попозже. Пока что тебе нужна база.
— С чего начнем? — показательно бодро спросил я.
— С тренировок, подобных предыдущей. Однако, с одним уклоном — тебе придется добиться полной симметрии тела.
— И что ты имеешь ввиду?
— Сотрем твои понятия о ведущих, опорных и маховых конечностях, добьемся автономной работы основных мышц. Нагрузками исправим дефекты скелета и связок. Энергетикой и лекциями займемся позже. Сейчас у тебя на них сил не хватит…
Сначала Кай заставил бежать пол километра, выжимая из себя максимально возможную скорость. Никакой чакры он использовать не разрешил. Пятьсот метров я пробежал за шестьдесят с копейками секунд. Кай был разочарован, но явно было видно — он ожидал и более плохих результатов.
Потом заставил жать вес некоторыми специфическими упражнениями. Тут было гораздо хуже. Например, отжаться в стойке на руках одной рукой я не смог, хотя, по его мнению, я должен был это делать без особых проблем. Проверил возможности моих опорных мышц, заставив стоять в уголке. На мои три с половиной минуты он покачал головой, треснул меня своей тяжелой рукой и заставил приседать на одной ноге.
— Тридцать раз? Ты издеваешься? — он поднял бровь, глядя на то, как я пытался подняться с земли и растирал ногу.
— Вот так вот, — зло прошипел я. Я ведь выложился на полную, а он смеялся.
— Давай на другую.
На левой ноге, после тридцати приседаний, я бы смог сделать еще пару, но он не позволил.
— Все ясно, — вздохнул он. — Не густо и с выносливостью, и с силой. Но могло быть и хуже. Хоть не похож на этих теперешних "шиноби", — последнее слово он сказал с таким ядом в голосе, что я не мог не улыбнуться, вспоминая маленьких и хрупких учеников, которые на уроках Тайдзютсу через раз ломали кости. — Я уже думал, что придется даже отделять твою чакру и физическую силу.
Кай сказал отжиматься, а потом подтягиваться на ветке, практически без отдыха. Второе давалось плохо, так как бицепс в бою почти не используется. Вот и развит он был плохо. Кай не говорил, сколько повторений делать и не подгонял — справедливо считал, что мое тело — это мое дело. Просто говорил методику, и до какого состояния себя доводить. Лениться я не собирался, так что мышцы забились очень быстро. И не только на руках — Кай дал еще кучу всяких упражнений.
— Завтра снова бежишь, — сказал он мне, объявив тренировку законченной.
* * *Все тело жутко болело, я даже межреберные мышцы при вдохе чувствовал, хотя хрен знает, как я умудрился их так напрячь. Учитывая мою регенерацию, и то, сколько я съел, я, видимо, совсем нехило выложился вчера. Не знаю как я буду бежать… Хорошенько поев (снова ел только рыбу — рис в горло все еще не лез), я выдвинулся. Кай не собирался меня провожать, просто сказал куда двигаться — я должен был добежать напрямик до долины Завершения, и, не пересекая границу страны Огня, вернуться так же. На границах, которые мне придется пересечь, никакой охраны нет.
На этот раз, в транс я впал намного быстрее. Буквально через часов пять сознание начало уплывать. Кроме того, прерывался он редко и ненадолго. Но самое важное — я понял, к чему идти: транс был состоянием тела, и то, что мой мозг отключался, было вызвано лишь неподготовленностью — не так долго до того момента, как я добьюсь этого состояния без потери контроля. Уже сейчас, я мог бы его прервать в любой момент, и, наверное, сохраню память обо всем, что делал.
Но, все-таки, таким образом передвигался я довольно быстро — мне не казался бег скучным, потому что такое понятие, как "скука" и вовсе исчезало. Три ночи прошли довольно быстро и я остановился на скале, опустив глаза вниз.
Мда. Что-то я стал слишком впечатлительным — все меня восхищает. Но картина, раскинувшаяся предо мной, была достойна восхищения — две огромные, высеченные из камня статуи, застывшие в позициях складывания печатей. Я слышал про долину Завершения, но никогда не видел ранее. Хаширама и Мадара — их имена знает каждый, а про их величие втолковывали на уроках в Академии чуть ли не каждый день. Не похожи они на грозных воинов — худые, завешаны доспехами и мечами, волосы у обоих распущены. Ну может это просто для эффектности сделали…
Вечерело и я опустился на камень — поспать. Завтра мне бежать назад.
Бег сделал еще одно дело — сон был невероятно чутким. Скорее отдыхало больше тело, а мозг продолжал осознавать, все, что происходило, с поправкой на то, что глаза закрыты. Так что, когда я почуял систему чакры, я смог легко нарушить сон и подползти к краю скалы, чтоб посмотреть вниз.
По воде, в свете молодой луны, вдоль берега, где находился я, бежало шестеро. Они были довольно далеко — я почувствовал их в метрах семидесяти, так что я быстро закрыл тенкетсу. На мне сейчас была красная футболка, на которой остались разводы крови АНБУ, мои потрепанные штаны, в которых я бежал из деревни. Шансы скрыться в подобной одежде были не высоки, но были. Я соскользнул с того возвышения, на котором спал и скрылся меж камней, имея возможность отступить в лес. Он начинался довольно далеко, но руки готовы в любой момент сцепиться в печать для обмена.
Луна прячется за тучей и все погружается во мрак, но тени людей все равно видно — река усиливает едва просачивающийся сквозь тучи свет.
Они запрыгнули на склон. Один… Шестеро. Двигаются прямо на меня. Черт. Неужели почувствовали? Но уходить уже поздно — почувствуют наверняка, а если не использовать обмен, то увидят.
Они оказались на площадке, где я спал. На секунду остановились. Я вижу среди них небольшую собаку — чуть ниже чем по колено большинству из них…
Луна вышла из-за тучи и я мгновенно узнал их. Мда. Нужно точно задуматься, а не записано ли мне за веку встречать людей, которых я знаю, но в самые неудачные моменты.
Шикамару. Одет в ту же бесформенную куртку, не сочетающуюся с сандалиями и стандартными штанами. Киба, с изрядно подросшим Акамару, Ино, Шино, Хината, Чоджи.
Какого хрена?
В ночи очень явно раздался звук принюхивающейся собаки и Киба наклонился к уху Шикамару. В эту секунду луна снова спряталась в небольшое облако, а шиноби рассредоточились…
Да… Как я скучал. Ощущение битвы, накатившее на меня в ту секунду, как луна вышла из-за облака, невозможно было с чем-то спутать. Я мгновенно подпрыгнул вверх. Мое тело только сейчас осознало, что оно уже больше недели как не носит утяжелителей, три дня без рюкзака за спиной. Наверное, как-то так Кай и дошел до того невероятного прыжка. Я и близко так не прыгнул, но взлетел на свой рост точно, оставляя тень Шикамару позади. Ноги мягко коснулись камня, еще хранящего мое тепло. Я ухожу от удара Ино и с невероятным удовлетворением бью левым кулаком ее куда-то пониже солнечного сплетения, но не снимаю кулак сразу, я делаю импульс всем телом. Маленькое тельце с явными следами болевого шока поднимается в воздух и падает, устремляясь куда-то к реке. Кто-то один — или Киба, или Шино устремляется вдогонку. Явно не Шикамару — его тень едва не коснулась моих босых стоп — поддавки кончились. Скольжение в сторону выиграло достаточно времени до прыжка и меня уже не достает ни Акамару, ни тень, ни Чоджи, ни Хинатка.
